Эдуард Тополь: «Что теперь будет с Америкой, я могу предположить, но описывать не стану»

Эдуард Тополь не нуждается в особом представлении: его романы популярны во всём мире и, кроме большинства европейских языков, переведены даже на японский, а в 2008 году он дебютировал в роли продюсера и кинорежиссёра. С писателем и кинодраматургом побеседовал корреспондент «РГ/РБ» Евгений Кудряц.

– Когда вы в 1979 году эмигрировали из Советского Союза, то вряд ли могли предполагать, что в 1991 году он развалится, и вы снова сможете оказаться в Москве. Какие были ваши первые впечатления от постперестроечной России?
– Я уехал в 1978-м, а не в 79-м, – это уточнение. В 1979 году я приехал в Америку.

– Это был длительный процесс?

– Да, через Вену, через Рим. А все мои впечатления изложены в моей еврейской трилогии «Любимые и ненавистные» о русско-еврейской любви, ненависти и сексе: «Любожид, или Русская дива» – роман о том, как мы собирались в эмиграцию, «Римский период, или Охота на вампира» – о наших «римских каникулах» по дороге из СССР в США, и в романе «Московский полёт», который весь посвящён моему первому посещению Советского Союза после 12 лет эмиграции. Поэтому все впечатления – там, и короче, чем в романе, вы меня извините, я на эту тему сказать ничего не могу!

– Я знаю, что вы живёте сразу в двух странах – в Америке и России.

– Я сейчас только одну треть года бываю в Штатах, а две трети года провожу в России. И это происходит последние 10 лет, поскольку я там не только пишу и издаю книги, но ещё и делаю кино.

– Почему вы решили сами заняться кинематографом?

– Несколько экранизаций моих повестей и романов были ужасны. Поэтому я был вынужден пару раз (если не больше) снять свою фамилию с титров этих экранизаций и года четыре назад решил взять власть в свои руки, то есть стал не только автором, но и продюсером, и режиссёром. Так я сделал фильм «На краю стою», который получил несколько фестивальных призов, но дело не в них, я не работаю для фестивалей. Для меня важно и знаково, что этот фильм уже дважды показали по Первому каналу, и рейтинг показа был самый высший – 10 баллов, а доля зрителей рекордная – 31,4%. То есть, больше 30 процентов русскоязычных телезрителей во всём мире за один вечер посмотрели эту картину.

Сейчас я закончил ещё один полнометражный фильм – документальный, о замечательном русско-американском джазовом трубаче Валерии Пономарёве, который единственный из российских джазменов стал звездой американского джаза – как де-факто, так и де-юре. Он играл в самом выдающемся джазовом ансамбле Jazz Messengers, знаменитого в 70 – 80-х годах Арта Блэйки. Я завершил эту работу буквально перед Новым годом, но его уже показали на Неделе русского кино в Нью-Йорке и на фестивале «Сталкер» в Москве.

– Мне бы хотелось затронуть тему эмиграции, которая нам тоже близка. В народе сложился определённый образ русского иммигранта в Америке, выпукло показанный в фильме Леонида Гайдая «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди». Насколько он близок к действительности?
– Честно говоря, я не видел этого фильма и думаю, что и не стану его смотреть, хотя автор сценария – мой хороший друг Аркадий Инин. Но при всей моей любви к Инину – ну что, даже будучи замечательным драматургом, он мог знать о нашей жизни, проживая в Москве в «дворянском гнезде» на улице Усиевича в районе «Аэропорта» и бывая в Америке наездами по 2–3 недели? И что мог снять Гайдай о нашей жизни? Это всё равно, как если бы они сочинили что-то о жизни инопланетян. Аркадий понятия не имел о нашей жизни и не будет никогда иметь. Люди, которые сами не прожили здесь, начиная с нуля, без языка, в чужой стране, в другом обществе и т. д., – этого никогда не смогут понять! Я могу написать о вашей жизни в Германии? Нет, и никогда не возьмусь!

– В Германии среди иммигрантов очень ярко выражен так называемый синдром Хлестакова, когда люди зачастую приписывают себе мнимые заслуги в «прошлой жизни», представляясь главными инженерами, директорами заводов и фабрик и т. д. Есть ли в Америке подобное явление?

– Иммиграция – это отдельный архипелаг в океане любой другой страны. Пару лет назад на Московском кинофестивале я посмотрел фильм «Гамбург» мусульманского режиссёра, проживающего в Гамбурге. Он как раз об этом. Всё снято в Гамбурге, но все герои фильма – мусульмане! Показана жизнь мусульманской общины в немецком Гамбурге, но нет ни одного немца, понимаете? То есть, человек создал мир, как у Ильфа и Петрова – где-то есть большой мир, а тут есть мир, где надувают шарики «уйди-уйди». У нас, слава Богу, немножко по-другому. Есть «наши» люди, которые в Силиконовой долине стали первыми людьми, есть два эмигранта, которые получили Нобелевскую премию (речь идёт об Андрее Гейме и Константине Новосёлове. – Авт.), а есть те, кто выдают себя за нобелевских лауреатов в прошлой жизни. Например, один проживающий теперь в Германии иммигрант, будучи в СССР рядовым адвокатом, выдавал себя в Нью-Йорке за московского «народного прокурора» и неплохо на этом зарабатывал, читая лекции в университетах и выступая в судах на стороне защиты нацистских преступников. А когда Горбачёв сменил в Кремле Черненко, он стал выдавать себя за его сокурсника и собутыльника, хотя учился совсем в другом институте.

Фанаберия имеет много лиц. Я знал человека, который заведовал кафедрой марксизма-ленинизма в Ташкентском университете. В Америку он прорвался, скрыв своё пребывание в КПСС, и тут же развёлся с женой, чтобы получать «вэлфер» (социальное пособие. – Авт.). И прекрасно жил на нём за счёт американского капитализма, ежедневно проклиная его и распивая водку с такими же замечательными «деятелями». То есть, есть разные «типы», но это же не значит, что хлестаковщина свойственна всей эмиграции. Я знаю многих действительно достойных людей. У меня, например, есть друг в Торонто, который в Ленинграде был главным инженером химического завода и кандидатом химических наук. Когда он приехал в Канаду, то на каком-то химзаводе стал единственным белым грузчиком, перекатывал бочки с чёрными работягами. А через три года он стал управляющим этого же завода, а ещё через 8 лет – главой всего канадского химического концерна. А Валера Пономарёв приехал в США в 1973-м году, а уже в 1975-м в мировой столице чёрного негритянского джаза стал джазовым трубачом номер один! Типажей – огромное количество! Но Гоголя, к сожалению, у нас нет, и Довлатов тоже об этом почти ничего не написал, и Тополь – тоже!

– Вы более 30 лет живёте в Америке. За это время сменилось 6 президентов США. Что происходит с Америкой сегодня?

– Должен вам сказать, что сейчас самые интересные, драматические, даже трагические политические события происходят как раз в США. И если бы я тут родился, то, конечно, написал бы не «Красную площадь» и не «Завтра в России», а «Белый дом, или Завтра в США». Потому что тот президент, который сегодня сидит в Белом доме, достоин пера Фейхтвангера или, по меньшей мере, Цвейга. Но я себе не позволяю писать об американцах, потому что, к сожалению, я не знаю их так, как знаю россиян – я не ходил с ними в «киндергартен» и не учился ни в «хай-скул», ни в Йеле. Между тем, сейчас тут происходит открытая попытка создания коммунизма сверху – из Белого дома, или, как выражается наш президент, реформирование капитализма в «общество социальной справедливости». Что это такое, мы с вами знаем по опыту советской жизни, а американцы не знают, и поэтому они «клюнули» на эту ужасную удочку. Что теперь будет с этой страной, я могу предположить, но описывать этого не стану. Потому что, не дай Бог, История прочтёт, и будет то же, что и с моим романом «Завтра в России» (в нём Эдуард Тополь ещё в 1987-м предсказал августовский путч 1991 года. – Авт.). Хотя события развиваются тут всё стремительней и драматичней. Но стоп, я сдерживаю себя за обе руки, чтобы не написать об этом!

– В одном интервью вы сказали: «Если мной написано 23 романа (а это 23 года заключения в рабочем кабинете), то я считаю, что полностью отбыл свой срок – «высшую меру наказания», и добавили, что «закрыли писательскую лавочку два года тому назад и вернулись в кинематограф». Я так понимаю, что с тех пор ваша «писательская лавочка» вновь открылась, и на свет появилось несколько ваших новых книг. «Детям до 16-ти» – одна из них, и судя по названию, посвящена эротической теме?

– Это издатель собрал мои романы разных лет: «Россия в постели», «Новая Россия в постели», «Невинная Настя» и т. п. и объединил их в два тома. На самом деле теперь книг уже больше тридцати, последние – «На краю стою», «Монтана», «Интимные связи», «Братство Маргариты», «Любовь, пираты и…» и ещё детские – «Рассказы для серьёзных детей и несерьёзных взрослых» и «Приключения Паразитика» – эта книга выйдет в Москве буквально через пару месяцев.

Газета "Русская Германия"№ 21, май 2011-го года

Евгений Кудряц

Эдуард Тополь: «Что теперь будет с Америкой, я могу предположить, но описывать не стану»9.3103