Денис Драгунский: «МОИ РОДИТЕЛИ ХОТЕЛИ, ЧТОБЫ У МЕНЯ БЫЛО КЛАССИЧЕСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ!»

Писатель и сын писателя Денис Драгунский прославился в раннем детстве, ведь он стал прототипом главного героя знаменитых «Денискиных рассказов»! В позапрошлом году «Денискины рассказы» отметили 50-летие. Об этом и многом другом наш корреспондент побеседовал с известным публицистом, политологом, писателем и драматургом.

- Вы родились в семье известного советского писателя Виктора Драгунского. Не скрою, что одной из моих самых любимых и много раз перечитанных книг были «Денискины рассказы», и я даже представить себе не мог, что когда-нибудь буду беседовать с самим Денисом из любимой книги! Скажите, насколько книжный Денис Кораблев отличается от его прототипа – Дениса Драгунского?

—  Вы знаете, –  по характеру –  нет, не отличается.  Это – действительно рассказы о таком весёлом мальчике рубежа 50-хх и 60-хх годов, потому что первая книжка вышла в 1961 году, и в 2011 году исполнилось 50 лет с её выхода. В этой книге очень точно передана та атмосфера тогдашнего школьного квартирного дворового детства. Очень точно описан и почувствован наш двор, наша коммунальная квартира, – мы  жили  в огромной подвальной коммуналке, наша школа,  наша учительница. Раиса Ивановна – это реальный человек, Денис – тоже, Мишка и Алёнка – также реальные люди. Но на этом – всё заканчивается: все сюжеты и все фабулы абсолютно выдуманы, и никакие приключения, описанные рассказах, реально не происходили. Иначе это было бы слишком легко, и каждый смог стать детским писателем: ходи за своим ребёнком и записывай, что с ним происходит или то, что с ним произошло. Все эти весёлые приключения Дениса, – и вылитая в окно каша, и история о том, как красили девочку краской маляры, и рассказа о том, как Денис катался на мопеде и не мог остановиться и как старший мальчишка у них обманом выманил велосипед (Рассказ «На Садовой большое движение». Прим. автора), – всё это, разумеется придумал мой папа!

—  В 1973 году Вы окончили филфак МГУ. О выборе факультета я не спрашиваю, а чем вас привлёк греческий язык, который Вы затем несколько лет (1973—1979) преподавали в Дипломатической академии МИД РФ?

—  Я поступал на классическую филологию, и мои родители хотели, чтобы у меня было классическое образование, чтобы я знал латынь, греческий язык, Цицерона, Цезаря и Гомера. По их мнению, главное, чтобы мальчик знал древние языки, а остальное – приложится, и родители, как мне кажется, были правы, потому что базовое классическое филологическое образование  мне очень помогло и помогает до сих пор. А что касается греческого языка, то жизнь устроена так, что филологи-«классики» не так востребованы, поэтому наряду с древнегреческим языком мы изучали современный греческий, и я устроился на работу в Дипломатической академии, где шесть лет преподавал современный греческий язык. Я этот язык помню до сих пор. Вы знаете, я был недавно в Греции – несколько месяцев назад, – и разговорился с каким-то стариком, который меня спутал с греком, вернувшимся на родину после долгого отсутствия. Он мне сказал: «Ты уже плохо говоришь по-гречески, ты давно не жил в Греции!».

—  В Вашей биографии Вы определены как филолог, политолог, писатель и журналист. Насколько я помню, политолог – сравнительно новая профессия, я имею в виду Россию...

—  Да, вы правы, – это –  сравнительно новая в России профессия, хотя первый конгресс по политической науке прошёл в СССР ещё в начале 70-хх годов, когда я занимался филологией и об этом не знал, но это – правда: политология – новая специальность. Но дело в том, что я действительно, начиная с конца 80-хх годов, стал заниматься исследованиями в области межнациональных отношений и написал довольно много статей по этому вопросу, кроме того, я редактировал сборники научных статей. А наряду с этим, до того, как стать политологом, в 1979 году я ушёл с работы и все жуткие застойные годы пробыл фрилансером (англ. freelancer – свободный копьеносец, наёмник; в переносном значении – вольный художник – человек, выполняющий работу без заключения долговременного договора с работодателем, нанимаемый только для выполнения определённого перечня работ (внештатный работник). Прим. автора). Я был свободным литератором: писал инсценировки для театра и телевидения, сочинял собственные оригинальные пьесы и сценарии, которые были поставлены, то есть я прожил эти годы, не находясь на советской службе, а пошёл работать, как ни странно, в 1990 году, — в журнале «Дружба народов» я стал заведовать отделом межнациональных отношений, и моя политологическая специальность как раз там и реализовалась. Сначала я преподавал греческий язык (до 1979-го года), потом ушёл в литературное «свободнее плавание», затем в конце 80-хх годов начал заниматься межнациональными отношениями и очень скоро стал специализироваться уже в этой области и написал огромное количество статей. В течение нескольких лет я был главным редактором журнала «Космополис». Это было солидное научное ежеквартальное издание, которое входило в списки всех академических изданий, а публикации в этом журнале учитывались при защите докторских диссертаций, т. к. он имел соответствующий сертификат.

—  Политология имеет массу разновидностей: политический консультант, политический эксперт, политический обозреватель, политический теоретик, политический философ, политтехнолог, имиджмейкер и спичрайтер. Какая из перечисленных «вариаций на тему» больше всего подходит к вашей деятельности?

—  Я занимаюсь политической философией, политической аналитикой и наукой больший трендов: я занимаюсь динамикой культуры, населения, миграцией, — такими вещами, но не занимаюсь текущим политическим комментированием .

—  В конце 80-хх годов на телевидении начала выходить программа «Пресс-клуб». Вы, как я хорошо помню, были одним из активных участников дискуссий, возникавших в рамках этой телепередачи. А как вы стали принимать участие в этом телепроекте?

—  Я не работал в «Пресс-клубе», а был приглашённым гостем, и попал я туда из-за своих выступлений по национальному вопросу и межнациональным отношениям. В «Пресс-клуб» приглашали разных интересных журналистов, и я, очевидно, был одним из них!

—  Как Вы относитесь к возрождению данной передачи на канале «Культура», которая выходит с 16 апреля 2010 года и теперь называется «Пресс-клуб XXI». Можно ли дважды войти в одну и ту же реку и возродится, как птица Феникс?

—  Я был на этой передаче только один раз, и «Пресс-клуб» стал совсем другим: более чётким и структурированным ток-шоу. Тот «Пресс-клуб» был более свободным, домашним, люди сидели в креслах, им показывали разные сюжетики, они их комментировали. Каждая передача была посвящена нескольким вопросам, тележурналисты показывали свои репортажи, и мы их обсуждали. Это был такой очень интересный формат!

—  Возвращаясь к перечислению Ваших профессий, я хочу отметить, что здесь пропущена ещё одна – драматург. Вы написали 4 пьесы: «Девятая годовщина», «Здесь жил и работал…», «Игра в пристеночек» и «Пчёлка». Чем вызвано Ваше обращение к жанру драматургии?

—  Как-то так получилось, что сначала я начал писать инсценировки по рассказами своего отца. После его смерти было несколько предложений о съёмках фильмов по его рассказам, и они были сделаны. А потом мне понравилась эта драматургическая форма, я написал несколько сценариев, и затем начал писать пьесы. Но я не могу назвать их удачными. Они прошли, но больше к этому жанру я не обращался.

—  Несмотря на публицистический дар, Вы, наследуя отцовские гены, обратились к детской литературе, однако это произошло относительно недавно – в 2008 году. Скажите, почему?

—   Это – не детская литература, а просто рассказы.

—  Но там, как понимаю, детская тематика? (Речь идёт о книге  «Плохой мальчик». Прим. автора).

—  Нет! Вы не правильно понимаете! В моей книге есть несколько воспоминаний из детства, но эти рассказы для очень взрослых, – ребёнок многого там может не понять или ему станет скучно. Это – ПРОСТО литература!

—  В последнее время Вы регулярно публикуетесь в Интернет-издании «Частный корреспондент». У Вас там есть определённая специализация, или Вы пишете на разные темы?

—  Я пишу на тему «Культура» в широком смысле слова,  это – не рецензии на какие-то книги и спектакли, осмысление истории, возникает полемика о роли государства в жизни человека,  о прошлом, о войне,  о наследии сталинизма, — я освещаю такие моменты. Ещё у меня есть отдельная рубрика о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной, грубо говоря, —  о странностях любви: о браках и разводах, о ссорах и обидах, о выборе партнёра. Я об этом пишу как писатель, человек и наблюдатель.

—  Денис Викторович, я вас благодарю за этот очень интересный разговор!

—  И вам, Евгений, спасибо!

Беседовал Евгений Кудряц

Журнал «Svet/lana», февраль 2013 года

Денис Драгунский: «МОИ РОДИТЕЛИ ХОТЕЛИ, ЧТОБЫ У МЕНЯ БЫЛО КЛАССИЧЕСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ!»10.0101