АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВ: «Ум женщины — в ее элегантности!»

Всемирно известный театральный художник и дизайнер интерьеров, искусствовед и историк моды, непревзойденный лектор и коллекционер, сценограф и автор многих популярных книг, телеведущий Александр Васильев — званый гость в любой точке мира. Ежедневно он приходит в наши дома с телевизионных экранов и помогает миллионам женщин найти свой образ, демонстрирует, как обрести индивидуальность в стиле, и совершает вместе со своими коллегами по передаче волшебные преображения тех, кто отважился изменить костюм и прическу. К мнению маэстро прислушиваются женщины всего мира вне зависимости от их статуса, а его модные советы обязательно вспомнятся при выборе нового элемента гардероба.

— Александр Александрович, Вы обладаете одной из крупнейших частных коллекций исторических костюмов и аксессуаров мира. Расскажите, пожалуйста, как создавалась эта уникальная коллекция?

— Страсть к собирательству появилась у меня еще в детстве. Художественная обстановка и театральная атмосфера моей семьи предоставили мне возможность не только развивать свои таланты именно в этом направлении, но и получать поддержку от моих родителей. Меня всегда занимала старина: я часами мог рассматривать содержимое сундуков с различной утварью и предметами быта прошлых лет, хранившихся на чердаке нашего загородного дома в Вильнюсе. Когда в центре Москвы расселялись бывшие особняки и жители коммуналок выбрасывали старые вещи на свалку, мало кого, кроме меня, это интересовало. Первое платье для своей будущей кол-лекции я купил за 10 рублей, оно было сшито из сиреневого фая — в 1886 году этот наряд составлял часть приданого одной калужской купчихи. Огромный вклад в коллекцию внесла Майя Плисецкая, которая преподнесла в дар несколько своих костюмов. Сегодня в моей коллекции — более десяти тысяч наименований, и это предметы одежды XVII, XIX и XX веков. Пополняется она практически ежедневно: это и дары от частных лиц, и покупки на аукционах. Мне интересны любая эпоха моды и каждый период истории, однако середина XVI века, на который пришелся расцвет Ренессанса, кажется мне наиболее захватывающим и эстетичным временем.

— Окончив постановочный факультет школы-студии МХАТ, Вы переехали в Париж. Как складывался Ваш творческий путь?

— Меня всегда интересовали традиции прошлых веков, но я родился в СССР —стране, лишенной всяких исторических корней. В Советском Союзе утверждали, что история страны началась лишь в 1917 году, что само по себе было абсурдным! Меня преследовало желание вырваться за рамки этих революционных лет. Если быть до конца откровенным, то истинной причиной моего отъезда за рубеж была любовная история. Конечно, имелись проблемы, как идеологического плана, так и вопросов этики, однако в молодом возрасте я не был столь категоричен.

Во французские театры, где я поначалу работал декоратором, иностранцев принимали далеко не с распростертыми объятиями. Иногда мне приходилось петь в парижском метро в паре со знакомым словацким музыкантом, прекрасно говорившим по-русски. Дебют выглядел так: доехали до станции George V, ведущей к Елисейским полям, встали у стеночки и затянули: «Дорогой длинною…». Стыдно не было: знаете ли, когда в кармане гуляет ветер, не до смущений. Однако все решил случай...

МИР МОДЫ

Однажды на одной из парижских вечеринок, меня, 27-летнего парня, представили Майе Плисецкой. Я показал ей альбом со своими эскизами, и Майя Михайловна любезно предложила мне сделать несколько набросков для костюмов к балету «Чайка». Я загорелся, в ту же ночь принялся рисовать и в скором времени показал Приме свои эскизы, которые она, к моему счастью, высоко оценила.

Во Франции я открыл для себя прелести XVIII века, в Италии — XVI. Я много путешествовал по миру, читал, посещал разного рода музеи, словом, узнавал историю во всем ее многообразии. Мои «университеты» дали мне большой визуальный опыт, расширили кругозор и позволили профессионально развиться.

— А с какими театрами Вы сотрудничали в Германии?

— Я работал в национальном оперном театре Бонна, государственной опере Висбадена и городской опере Дрездена. Это был очень интересный период жизни. В Бонне мне довелось сотрудничать с Юрием Любимовым, я создавал костюмы к опере «Евгений Онегин». Долгое время спектакли с участием моих костюмов шли в театрах Висбадена — это были «Ромео и Джульетта» и «Лебединое озеро», «Дамы с камелиями» и «Парижское веселье».

— Маэстро, Вы наделены талантом сохранять историю русской моды, дух культуры прошлого времени, и все Ваши виды деятельности направлены на то, чтобы донести это людям. Ощущаете ли Вы себя неким мессией?

— Историк моды — довольно редкая профессия, в основном встречающаяся в Западной Европе. Этот вид деятельности легко можно отнести к разряду искусствоведения, поскольку мода — это не только вид бизнеса, а в первую очередь искусство. Убежден: о стране судят и по тому, как в ней одеваются женщины. Такие люди, как Вячеслав Зайцев и Валентин Юдашкин, пришли на эту землю, чтобы привить людям вкус. В частности, в программе «Модный приговор», которую, я знаю, смотрят в Германии, большим успехом пользуется рубрика «Модные советы», где мы с Эвелиной Хромченко делимся модными тенденциями.

— Александр, у Вас так много видов деятельности! От какого из них Вы получаете наибольшее удовольствие?

— От всех. Если бы я сконцентрировался исключительно на какой-то одной области, я бы быстро заскучал. Читать лекции, писать книги, путешествовать, оформлять спектакли, знакомиться с людьми — мне нравится смена деятельности в длинной череде моих проектов.

— В нынешнем году Ваш книжный арсенал пополнился еще одним значимым экземпляром: вышла в свет новая книга «Русский Голливуд». Почему Вас привлекла тема русской артистической эмиграции именно на «фабрике грез»?

— Русская эмиграция сыграла существенную роль в мировой культуре ХХ столетия. Важнейшими сферами этого влияния были литература, балет, парижская мода и американский кинематограф. К счастью, вклад русских актеров и актрис, костюмеров, режиссеров, сценаристов, гримеров не остался незамеченным.

Причина успеха русских в Голливуде кроется не только в их высочайшем профессиональном мастерстве, но и особой аристократической красоте. На протяжении десяти лет я собирал редчайшие винтажные фотографии выходцев из России, которые стали звездами Голливуда, изучал их биографии, рецензии в старых архивах Европы и США. Так появилась эта книга.

— Еще одна Ваша книга «Красота в изгнании» стала настоящим бестселлером: она выдержала несколько переизданий и была переведена на разные языки мира. Расскажите, пожалуйста, как возник замысел этой книги?

— Более двадцати лет я провел во Франции. Там мне посчастливилось познакомиться с людьми из первой волны эмиграции, которые всю свою жизнь посвятили миру моды. Они были манекенщицами, портнихами, художниками, дизайнерами, вышивальщицами... Благодаря их устным воспоминаниям, сохраненным газетным вырезкам, фотографиям мне удалось собрать огромный материал. Объединить его в одной книге стало некой моей миссией. Немаловажным толчком для этой работы стали воспоминания Марии Павловны Романовой «Великая княгиня в изгнании».

В свое время эта книга произвела на меня неизгладимое впечатление. В эмиграции часто употреблялось слово «изгнание», а в России, в отличие от зарубежья, изгнание — это что-то лермонтовское. Словосочетание «красота в изгнании» стало моим изобретением. Сбор материала продолжался в течение десяти лет. Многие скептически отнеслись к моей затее, но работать с уникальным материалом было для меня счастьем.

Сегодня я горжусь этой работой, книга «Красота в изгнании» — словно дорогое вино, выдержанное годами. Я уверен, что все те, кто интересуется модой и искусством, найдут там массу интересного.

— Каждый Ваш проект успешен: книги становятся бестселлерами, лекции собирают полные аудитории, популярны Ваши спектакли и моноспектакли, уникальная коллекция с завидной регулярностью продолжает пополняться, Вас нарекли гуру русской моды... Признайтесь, Вы любимчик судьбы?

— Я всегда рассчитываю только на собственные силы. Для меня работа — высшая степень самовыражения, я «патологический» трудоголик. Завершая те или иные проекты, никогда не останавливаюсь, а стремлюсь стать еще более востребованным. И в этом для меня служат огромным примером такие личности, как Мстислав Ростропович, Рудольф Нуриев, Сергей Дягилев... Мечтаю оформить как можно больше спектаклей, написать еще несколько десятков книг и открыть в России музей моды.

— Вы много и плодотворно работаете, и жизнь Ваша расписана на годы вперед. Не возникает ли желание остановиться, передохнуть?

— Время каждого из нас ограничено, и мы вынуждены расставлять приоритеты. Лично я действительно планирую свою жизнь на годы вперед и живу с собранными чемоданами. У меня есть специальный багаж для «Модного приговора» и тот, который я беру с собой в путешествия. Но домой я, как правило, возвращаюсь с двумя чемоданами новых рубах, брюк, туфель и шарфов.

— Для многих Вы стали настоящим кумиром, эталоном вкуса и стиля. Не вызывает ли Ваша всемирная известность чувство внутреннего дискомфорта?

— Мне задают огромное количество вопросов, и нет ни дня, чтобы я не давал интервью журналистам. Это происходит во всех странах мира, их интересует буквально все — начиная от цвета моих носков и заканчивая вопросами из личной сферы: что вы едите на завтрак, во сколько ложитесь спать, чем набита ваша подушка, какую музыку вы слушаете. Когда журналисты разбирают мою жизнь по косточкам, не знаю, остается ли что-то личное, не освещенное в прессе. О том, какой я на самом деле, пытаюсь ответить своими книгами, с моими читателями я всегда стараюсь быть предельно откровенным.

— В современном мире одним из показателей высокого уровня культуры является знание языков. Вы владеете несколькими иностранными языками, возникали ли когда-нибудь сложности с их освоением?

— Испанский я выучил очень быстро, практически за неделю. Сначала лекции в школе моды я читал на французском языке с синхронным переводом на испанский. Говорю пару предложений и жду, пока барышня переведет. День проходит, два… Через неделю предлагаю ей: «Можно попробую сам?» И пошло-поехало!

Языки мне даются довольно легко. Работая в Оперном театре Флоренции, мне пришлось выучить итальянский: другого языка там не признают. А вот в Турции, в Национальной опере Стамбула, не говорили ни по-английски, ни по-французски, ни по-немецки. Вот здесь пришлось осваивать турецкий. Я не могу читать на нем лекции, но фразы на бытовом уровне: «Отрежьте мне десять метров красного бархата и принесите сюда прожектор», — произнесу свободно. В Турции я оформил 18 постановок и дважды получал премию «Лучший турецкий декоратор» из рук президента страны.

— Будучи столь харизматичным и даже несколько эпатажным, не могли бы Вы сказать, какими качествами должна обладать современная женщина?

— У современной женщины должны быть интересные увлечения и, бесспорно, профессиональные достижения. Она должна быть интеллектуальной и развитой, культурно и духовно. И тогда это, несомненно, отразится на стиле одежды. Как говорил великий итальянский кутюрье Джорджио Армани: «Элегантность — это проявление ума». Рекомендую взять его слова на вооружение.

Наталия ЯНОВСКАЯ

Евгений КУДРЯЦ

Журнал «Neue Zeiten», март 2014 года