Адреналин от музыки

Интервью с дирижёром Оксаной Лынив

Женщина-дирижёр – довольное редкое явление. Сегодняшняя гостья нашего журнала Оксана Лынив сделала головокружительную музыкальную карьеру: в 2004 году она заняла третье место на международном конкурсе дирижёров имени Густава Малера в Бамберге, и с того времени связала свою творческую судьбу с Германией, где сейчас работает в должности ассистента генерального музыкального директора Баварской государственной оперы, параллельно успешно заявляя о себе за дирижерским пультом на большой международной сцене. Она родилась в 1978 году в городке Броды Львовской области в музыкальной семье. Работая в Германии, Оксана использует любую возможность, чтобы дирижировать в Украине. Этой позволяет ей не отрываться от своих корней. «Я считаю, что человек, который оторвался от своих корней, очень быстро зачахнет, он становится словно обескровленным. Родина, энергетика родной земли – точка отсчёта. Для меня очень важно время от времени возвращаться туда», – рассказывает Оксана. Дирижёр убеждена, что украинское искусство и культура – это не стандартный набор из шаровар, гопак и «Наталки-Полтавки». По её словам, у украинской культурной жизни огромный потенциал, а язык музыки не требует переводчика – она идёт от сердца к сердцу, от души к душе.

— Оксана, ты родилась в музыкальной семье. Уже с детства было понятно, что ты продолжишь семейную династию и станешь музыкантом, а почему ты в дальнейшем стала дирижёром?
— Все 4 года учёбы на народном факультете в музыкальном училище я была интенсивно связана с оркестром. И после окончания моего выступления на государственном экзамене ко мне подошли несколько музыкантов и посоветовали мне в дальнейшем заняться дирижированием как специальностью. Это меня немного обескуражило, потому что я никогда не думала, что девушек принимают на оркестровый факультет; я пошла в консерваторию, где услышала, что у меня есть данные, и с этого момента меня профессия просто поглотила!
— Ещё во время учёбы у тебя уже был опыт работы в качестве ассистента дирижёра в оперном театре.
— У меня очень рано появился шанс – ещё на третьем курсе – попасть в оперный театр на место суфлёра и ассистента. Я всё время находилась в оперном театре: занятия заканчивались в 12.45, и я бежала в оперный театр. Ещё нужно было успеть что-то перекусить на ходу, а в 13.00 уже начиналась репетиция, вечером там были спектакли, которые я тоже вела, сидя в суфлёрской будке. Таким образом, можно было понять очень многие вещи: психологию певцов, дирижёрский подход – насколько он удачный или нет в плане проведения репетиций, не говоря уже о выучке репертуара и проникновении в эти произведения именно изнутри. Для меня всё это было безумно интересным, но, с другой стороны, побыв год в Львовском оперном театре, я во многом сильно разочаровалась – речь идёт об уровне театра того времени. Уже после того, как я глубже погрузилась в работу, я поняла, что система очень во многом несовершенна, что многие относятся к работе формально, смотрят на часы, не выкладываются на репетициях. Тогда у меня был сильный бунтарский характер и юношеский максимализм, и я не могла 6–7 часов в день слушать некачественное исполнение каких-то уже на тот момент моих любимых произведений. В моей голове уже начинал работать драматургический анализ партитур и звучания музыки, как бы я себе это представляла, что бы я сказала на репетиции в этот или другой момент. Меня это начинало сильно мучить, я была совершенно не удовлетворена, и через год я поняла, что эта работа забирает слишком много времени каждый день, и лучше я буду это время посвящать какому-то своему развитию в более глубинном направлении, как я его чувствую…
— Ты участвовала в Международном конкурсе дирижёров имени Густава Малера, где заняла третье место. Как ты вообще узнала об этом и как у тебя возникла идея – дерзнуть, рискнуть и принять участие в этом престижном конкурсе?
— Когда я заканчивала консерваторию, мое будущее было очень неопределенно и знание того, что есть другой мир, иные записи и оркестры, исполнения и другой уровень отношения к классической музыке меня очень сильно захватывало. Но дверь оставалась закрытой, было сложно получить какую-либо визу, какие-то стипендии, и когда мне в руки попала заявка на первое проведение этого конкурса в Германии, то я прочитала, что там нет вступительного взноса, и организаторы конкурса полностью покрывают все расходы участников, поэтому я решила, что обязательно попробую туда выслать свои документы!
— Была какая-то разнарядка по количеству мест на конкурсе?
— Нет, я была единственная из Украины, а всего выбрали 16 участников из разных стран.
— Как всё прошло?
— Для меня этот конкурс стал «идеей-фикс».Когда я услышала 5 симфонию Малера, то эта музыка меня настолько потрясла, что она зазвучала полностью в унисон с тем, что  я в этот момент переживала: именно жизненный выбор – ты состоишься или не состоишься никогда, а относиться к музыке компромиссно  я не умела. Я её, наверно, слишком любила, чтобы оставаться на среднем профессиональном уровне всю жизнь. Поэтому когда  пришёл положительный ответ, то из-за моих переживаний английские строчки у меня начали прыгать перед глазами, я десять раз перечитывала это письмо, где было написано, что из 345 претендентов я вошла в 16 участников, и они будут рады меня приветствовать в Бамберге с моей программой.
— Потом тебя появилась идея – продолжить музыкальное образование в Германии?
— Я поняла, что мне очень многого не хватает – совершенно другого опыта, прежде всего, с западноевропейскими коллективами, владение языками, знания особых традиций исполнения в Германии, сформированных на протяжении 400 лет. Тогда стараниями руководителей конкурса для меня была организована полугодичная стипендия ассистента главного дирижёра Бабмергского симфонического оркестра. Позже я поступила в Дрезденскую музыкальную академию, где проучилась 4 года. В последний год я уже получила приглашение из Одессы – Национального академического театра оперы и балета, который открывался после десятилетней реставрации. У меня там сложились очень интересные творческие отношения с коллективом, я вышла на ведущие позиции молодых дирижёров и параллельно еще ездила в Германию, так как получила стипендию для женщины-дирижёра, которая предусматривала концертную практику в четырёх немецких оркестрах. Таким образом, я могла сравнивать полученный опыт с тем, что мы делаем в Украине. После пяти сезонов в Одессе мне поступило приглашение в Баварскую государственную оперу на мою теперешнюю должность.
— Женщина-дирижёр симфонического оркестра – довольно редкое явление. На сегодняшний день по официальным данным – всего около 90 женщин по всему миру. В СССР, насколько я помню, была только одна женщина-дирижёр – Вероника Дударова. В одном из интервью ты сказала, что на Западе нет разницы, кто дирижирует оркестром – мужчина или женщина, и все говорят только об уровне исполнения. А как относятся к женщинам-дирижёрам в той же Украине и других бывших странах СССР?
— В Украине, в основном, нет предвзятого отношения к женщинам-дирижёрам, и если бы мы посчитали все музыкальные коллективы, то в очень многих из них есть женщины-дирижёры,но это – тенденция последних 10–15 лет. Сейчас я познакомилась с Наталией Пономарчук, которая является главным дирижёром Днепропетровской филармонии, и мне это очень приятно, ведь когда я только поступала в консерваторию, она уже выигрывала дирижёрский конкурс Турчака, и я как раз на нём присутствовала и видела её выступление – лихое и харизматичное. При этом все мужчины за спиной стояли и говорили: «Да, она точно будет победителем в финале!». Меня это вдохновило, и я понимала, что если за это и приниматься, то со всей жизненной энергией – и не бояться. В мире есть яркий пример Симоны Янг – австралийки, сделавшей потрясающую карьеру, она, кстати, когда-то была ассистенткой Даниэля Баренбойма в Берлинской государственной опере  в той же должности, что и я сейчас – в Баварской.
— Дирижирование оркестром предполагает определённые физические нагрузки, а ты – девушка хрупкая и изящная. Тебе сложно приходится  в этом плане?
— Да, конечно же, есть физическая нагрузка, но если мы возьмём гимнастику, то там тоже нужна сила, энергия, но это не обязательно означает большие габариты человека. Я во время репетиций как раз мало ем: этот адреналин, который дает работа, тебя тут же наполняет. Ты его тратишь, но он возвращается, и ты постоянно находишься в наэлектризованном режиме!

Беседовал Евгений Кудряц

"Немецко-русский курьер", март-апрель 2016 года